Неотправленные блокадные письма

Хочу рассказать маленький эпизод из жизни нашей семьи, связанный с блокадным Ленинградом.

Шел май 1947 года. Сидя у постели больного сына (моего отца Алексея Капитонова), моя бабушка Варвара Ефимовна утешала его: «Вот, сыночек, уже два года прошло, как война закончилась. Слава Богу, жизнь налаживается. Ты выздоровеешь, и все будет хорошо. Рыбы ловишь много, дети щавель собирают, козочка сразу трех козляток принесла, молоко теперь свое. Скоро ягоды поспеют, грибы пойдут, в огороде, Бог даст, тоже все вырастет. Теперь проживем. И Вовочку вырастим. Ему всего три месяца, а он такой ладный малец растет. Скоро Мария с семьей приедут, Зина с Юрочкой тоже. Соберемся все вместе, хорошо будет».

Вскоре приехали наши родные из Ленинграда – сестра отца Мария с семьей, жена старшего брата Зина с сынишкой Юрой. Нашей радости не было конца. Бабушка же этой встрече радовалась больше всех.

Тетя Зина что-то сказала отцу и передала ему письма, написанные его братом Семеном, не отправленные из блокадного Ленинграда бабушке Варваре Ефимовне. Узнав до боли знакомый почерк и прочитав эти письма, отец уткнулся лицом в подушку и зарыдал, не скрывая слёз. Затем, словно очнувшись, поднял голову и сказал: «Матери пока не отдавайте, не надо, она так рада вашему приезду».

Через несколько дней отец всё же отдал письма бабушке, ведь они были адресованы ей её старшим сыном. Мы уже знали, да и она знала, что он умер от голода и болезней прямо на заводе, где ремонтировал танки, что похоронен где-то в общей могиле на Пискаревском кладбище. Бабушка была очень удивлена, напугана и обрадована одновременно – откуда же эти письма? Медленным шагом она пошла в лес, что напротив дома. Хотела прочесть, чтобы никто не мешал. Отец попросил меня незаметно проследить за бабушкой, не стало бы ей плохо. Я пошла. Бабушка сидела, обняв левой рукой дерево, а правой крестилась и плакала. Затем упала на колени и как раненая припала к земле. Я тоже заплакала и побежала к дому.

В декабре 1949 года бабушка умерла. Отец еще долго хранил письма брата. Дал прочитать их и мне. Я сейчас, может быть, не совсем точно помню их содержание. Но примерно так писал дядя Семен своей матери из блокадного Ленинграда.

Письмо первое.

«Здравствуйте, родные мои мамочка, Шура и любимые племянники Лидочка и Димка! Мамочка, я уже отослал вам два письма, связь с Лугой еще работала, но очень сомневаюсь, что вы их получили. Хотел сообщить тебе, что от Леши пришло письмо еще в конце лета. Он писал, что получил танк и будет воевать на Ленинградском направлении. Недаром Лешка окончил курсы шоферов перед самой войной, он теперь механик-водитель танка. Танк – машина надежная, крепкая, так что не расстраивайтесь, наш Лешка не пропадет.

Мария с мужем и дочкой уехали из Ленинграда в Москву, конструкторское бюро Андрея перевели в Москву. А до столицы нашей фашистам не добраться, не позволим. Жаль только, что наш Лешка один воюет, без меня. Я тоже очень просился на фронт, но мне дали бронь. Говорят, что здесь нужнее. Зина пока еще преподает в своем училище. Юрочка с тещей живут в нашей квартире. Мы с Зиной редко бываем дома. Она приходит ко мне на завод, помогает мне разобрать документацию. Помогает также молодым ребятам и девчатам осваивать станки на заводе. Она же в молодости была у меня в механическом цехе неплохим токарем, вот все и пригодилось.

Мамочка, думаю, что мы скоро встретимся, не будет же эта война долгой. Мы победим! Целую вас всех и обнимаю. Ваш сын Семен».

Далее крупным почерком по тексту письма было написано: «Поганцы фашисты разбомбили в нашем районе почтовое отделение. У парадного входа нашего дома тоже воронка от бомбы».

Второе письмо было также адресовано бабушке. Оно было более откровенным и тревожным.

«Мои дорогие, здравствуйте! Мама, я по-прежнему работаю на своем заводе. Тёща умерла. Мы переселились в одну самую маленькую комнату, а две большие нам пока ни к чему. Я соорудил печку-буржуйку. Протапливаем чем придется – старыми журналами, мебелью. В основном мы теперь живем на заводе, в моем кабинете. Зина тоже работает здесь же со мной. Юра растет. Парень хороший. Ему приходится оставаться за старшего с детьми наших сотрудников. Ничего, справляется. Живем и работаем с большой верой в победу, надеемся, что скоро встретимся в нашей родной деревеньке, попаримся в баньке, искупаемся в «копанке». Мамочка, вы тоже верьте и молитесь за нашу победу. Ваш сын Семен».

Дядя Семен не дожил до победы. Он умер от голода, холода и больших физических перегрузок. Свою пайку хлеба он отдавал теще и сыну, а сам оставался голодным. Похоронен на Пискаревском кладбище. В своих письмах матери он не писал всю правду о тех лишениях и страданиях, которые переносили жители блокадного города на Неве, щадил свою мать. Но в этих письмах чувствовалась большая вера в победу.
 

Л. Варламова,
председатель
совета ветеранов
ОАО «Приозерский ДОЗ»

№ 8 (11280) от 26 января 2012 года

Рассказать друзьям: